Лучший исторический детектив [сборник] - Людмила Малёваная

Вице-консул Италии Анжело Анатра и консул Великобритании Эдвин Уильям Каруана не удержались, чтобы не сказать Лиле, как она особо хороша сегодня. На что она мило улыбнулась в ответ и тоже сказала им что-то хорошее. Обычная светская беседа. Они были хорошими знакомцами, на балах те часто приглашали её на танец. Эти иностранцы прибыли в Херсон по делам службы, но полюбили город так, как будто они были его коренными жителями.

Итальянец Анатра был основателем и президентом Херсонского яхт-клуба, а англичанин Каруана подарил музею древностей коллекцию экзотического оружия индейцев племени гуарана. Он был так очарован нашей страной, что даже детей своих назвал русскими именами: Глеб, Галина, Марина, Олег (двое из них родились в Херсоне).

Барон Фальц-Фейн наконец подошёл и к Лиле.

— Прошу меня простить, что я так долго был занят со своими деловыми партнёрами и не мог уделить внимание своей самой милой и красивой гостье.

Она милостиво приняла его извинения. И, чтобы совсем расположить его к себе, попросила рассказать его об истории имения и о заповеднике. Вряд ли ей было это интересно, но она хотела стать лучшим собеседником для барона. А наилучший собеседник — это тот, который интересуется твоими делами.

Барон с готовностью начал говорить:

— Эту землю в 1828 году купил за бесценок немецкий герцог Фердинанд Фридрих Ангальт-Кеттенский из династии Асканиев для овцеводческой колонии. Государь Николай I, продавший ему имение, издал по оному поводу Указ от 1 марта 1828 года, где говорилось: «Цель сего поселения состоит в том, чтобы оно служило образцом большого благоустроенного сельского хозяйства, соединённого с фабричной промышленностью». У нового хозяина в его прежнем герцогстве Ангальт-Кеттен уже было имение Аскания. Поэтому новому имению он тоже дал имя Аскания, но с приставкой Нова. Здесь разводили мериносовых овец и чистокровных арабских скакунов.

Наша семья купила это имение в 1869 году за 525 тысяч талеров, мне тогда было шесть лет. У нас было сто тысяч десятин земли. А в одиннадцать лет за успешно выдержанные экзамены в гимназии отец подарил мне вольер для птиц. Так начинался этот заповедник. Теперь тут много пернатых, здесь проходит Большой Чапельский под — это миграционный коридор перелётных птиц, — Фридрих Эдуардович с Лилей подошли к целой колонии птиц. Павлины, распустив веером свои роскошные хвосты, важно шагали по дорожкам, тут же гоготали и махали крыльями серые гуси, а также прогуливались фазаны, дрофы, стрепеты. На воде виднелись чёрные и белые лебеди, розовые фламинго, венценосные журавли. Все эти редкие птицы жили на свободе, без клеток и вольеров.

— А какие у вас есть животные? — спросила Лиля, чтоб собеседник не заметил её скучающих глаз. Пожалуй, на зверушек посмотреть будет интереснее, чем слушать скучную лекцию об истории имения и заповедника.

— О, это моя особая гордость! — воскликнул Фальц-Фейн. — У меня можно увидеть стада пасущихся сайгаков, антилоп-канн, бизонов, зебр, страусов, табуны лошадей Пржевальского — и для этого вовсе не нужно отправляться в Африку или Южную Америку. Если мы пройдёмся дальше, то вы непременно сможете увидеть их.

Лиля с готовностью согласилась, сказав, что очень хочет посмотреть на необычных животных. Они продолжили путешествие по заповеднику, а хозяин его тем временем вёл свой рассказ:

— У нас тут безводные степи и потому никто не верил, что звери смогут жить здесь, а растения не погибнут от засухи. Но мы сделали водонапорную башню и систему каналов, по которой растекается вода. Получился уникальный оазис в безводной степи, где растут многие виды растений и деревьев. Сама степь тоже уникальна: за всё время существования человечества её никогда не касался плуг земледельца. Если желаете, мы сейчас кликнем мой экипаж и поедем в степь — ручаюсь, что подобной красы вам не доводилось видеть. Ковыльные травы дают разные оттенки степным просторам: серебристые, сиреневые, голубые, изумрудные, жёлтые. Переливаясь от малейшего дуновения ветерка, они изумляют взор необычайной красотой цветовых гамм.

Гостья с готовностью согласилась. Осматривать степи — это не самая её большая мечта в жизни, но ей хотелось произвести впечатление на барона, чтобы сделать его своим сторонником — он может ей пригодиться в будущем. По крайней мере, она хотела, чтобы как можно больше людей отзывались о ней в наиболее лестных тонах. А посему она, не раздумывая, вошла в пролётку и отправилась с Фальц-Фейном на экскурсию в степь.

Переполненные новыми впечатлениями и новыми знакомствами, Лиля, дворецкий и Наташа возвращались в Херсон притихшие и уставшие. Лиля смотрела в окно экипажа, глядя на переливающиеся от ветра степные ковыли, и думала о своём. Перебирала в уме новых знакомых, которых обрела во время поездки в Асканию-Нова, а в мозгу вертелся червячок: она опять перед отъездом в Асканию встретила того невзрачного паренька, который уже возникал однажды перед ней. Хотя дворецкий просил Лилю выслушать его, чтобы знать кто он и чего хочет, она всё же не дозволила ему говорить с ней. Теперь она понимала, что надо было его выслушать, но не смогла её аристократическая натура снизойти до него — она чувствовала, что его манит к себе её тело, а это было недопустимо с её точки зрения. Но вот какое-то беспокойство стало проникать в её душу и захватывать её сознание. Она попыталась уговорить себя: «Подумаешь, какой-то юнец встретился! Что он может сделать мне плохого? Я достаточно защищена». Чем более она так себя успокаивала, тем тревожнее становилось на душе.

Предчувствия её не обманули. Когда они подъехали к дому, оказалось, что в их отсутствие там кто-то побывал. Вокруг было всё перевёрнуто и разбросано, словно что-то искали. Прислуга растерянно давала объяснения, как всё произошло.

— Залетели, связали мужиков наших, требовали сказать, где тут сейф. А я даже не знаю, что это такое, не видела такого никогда, — нервно рассказывала Матрёна, — они сказали, что это ящик с драгоценностями. Я им говорю, что нет такого у нашей хозяйки. Они не верили, всё тут перевернули. Мы с Лизой так напужались!

— Они что-нибудь унесли с собой? — спросила лиля.

— Да ничего, барышня, они не взяли, токмо ругались оченно, что сейфу эту не нашли.

Дворецкий успевший обследовать всю квартиру, отвёл Лилю в сторону.

— Всё в порядке, они ничего не обнаружили.

Лиля с дворецким прошли в кабинет её отца. Там тоже всё было перевёрнуто, но потайной ход злоумышленники не обнаружили.

Они вздохнули с облегчением. В создавшейся ситуации это было главным — подземелье осталось незамеченным, а их сокровища там — неприкосновенными.

— Что ж, пусть тут наводят порядок, — распорядилась Лиля, — а мы поедем в